Как накажет судьба человека который занимался колдовством. Наказание за колдовство

Вопросы черного колдовства – самые сложные и трудноразрешимые вопросы. Исстари в существует свод правил, которые чтили и не нарушали колдуны, какими бы делами они ни занимались.

Сегодня же, когда колдовство вышло за рамки строгих запретов, стало, чуть ли не массовым, навести порчу может кто угодно. А вот с проблемой последствий не все так просто…

Как навести порчу, и какие можно получить последствия

Мещане выучивают обряды, пробуют, практикуют, нарушая все мыслимые и немыслимые законы. Тешат свое самолюбие, вот только колдовство – это не то, с чем можно играть и экспериментировать. О защите знают очень мало. Над любым обывателем, который пытается колдовать по-черному, висят два дамокловых меча – обратка и откат.

Есть ли последствия порчи для заказчика порчи

Обыватель может навести порчу, а последствия не заставят себя ждать. И, скажу прямо, последствия порчи для заказчика ничуть не меньше, чем те последствия, которые получает колдун самоучка, когда берется за проведение обрядов самостоятельно.

По колдовским законам нет разницы, колдует ли профессионал или обыватель, дело есть дело, и огражден от последствий будет тот, на ком сильная защита. Иными словами, обыватели, когда ввязываются в , последствия получают в любом случае.

Настоящий колдун или ведьма не возьмутся за работу, пока не удостоверятся в том, что проблем после работы не будет, а за колдовство расплатятся другие – сам заказчик, другие ли, невинные люди, не имеющие к обряду никакого отношения, или животные, если был сделан переклад и относ – особое действие, когда колдун относит на перекресток предмет, на который сведена порча. Поэтому не надо надеяться на то, что за все заплатят те, кто творит серьезные дела – занимается колдовской практикой.

Последствия сильной порчи для заказчика – не руби сук, на котором сидишь

Расскажу немного о последствиях сильной приворотной порчи. Приворот – это мощный обряд подавления и принуждения, целью которого является угнетение и слом воли человека, вызывающий у объекта колдовского воздействия неконтролируемое им влечение к тому, для кого данный обряд выполнялся, т.е. к инициатору .

Тот, кто наводит – делает приворот, получает свои выгоды, а тот, кто просит навести порчу – получает свои последствия.

Часто приворотную порчу пытаются сделать самостоятельно. Неважно, каким образом это будет осуществлено: обряд по всем правилам черной магии, чтение заговора, или читали любовные заклинания, которые часто стараются назвать молитвой. Приворот – это приворот, заклинание – это заклинание, молитва – это молитва. Не стоит играть словами, это делу не поможет.

Мне помог справиться с трудностями и защитить себя от недоброжелателей, Оберег от сглаза и порчи . Он защищает человека от сил зла, Энергетических вампиров на работе и в семье, специально наведенной порчи, и злых помыслов врагов. Посмотреть и заказать его можно только на официальном сайте



Цена приворотной порчи велика. Нарушили законы, подавили волю человека, лишили права на самостоятельный выбор – получите последствия. Расплачиваться, так или иначе, придется. Распространенная расплата за приворот – онкология.
При подробной диагностике клиентов и клиенток, пострадавших от таких вот своих действий, от неуемного желания принудить, заставить, получить в спутники жизни того, кто им не по судьбе, выявляется очень сильное деструктивное влияние на их собственную судьбу, и далее – на судьбы их дочерей и внучек. И эти несчастные расплачиваются за грехи их бабушек и матерей, которые когда-то делали приворотные порчи.

Вот вам и последствия приворота, порчи и проклятия для заказчика.

Особенно часто последствия порчи наблюдаются по женской линии. Диагнозы ужасают: у дочерей и внучек – бесплодие, венец безбрачия, ранние очень серьезные женские болезни, и неудавшаяся личная жизнь. Надеюсь, я смог убедить вас в том, что последствия порчи для заказчика более чем серьезны!

Причем главной ошибкой в приведенном утверждении является именно слово «неминуемость», используя которое, люди пытаются убедить нас в том, что в ответ на любое наше магическое действие обязательно последует некое назидательное ответное действие, которое ударит так, что магу впредь будет неповадно даже помыслить о продолжении своих занятий.

Но существует ли на самом деле некий магический или эзотерический ответный удар? Удивительно, но он действительно существует. Однако определение «неминуемость» совершенно не применимо к нему. Мало того, почти всегда получая его, маг или тот, кто пользуется услугами мага, получает не наказание, а более чем наглядный и весьма ощутимый урок: вы решили заняться магией, внутренне не подготовившись к ней, или (а подобное бывает куда чаще) воспользовались магическими ритуалами в своих корыстных, нарушающих чужие права, целях.

Однако, чтобы понять сказанное, давайте поговорим о различных ответных ударах поподробней, разобрав наиболее частые причины их получения с максимальной детальностью.

Ответный удар, как наказание за нарушение законов мира.

Почти всегда маги, особенно начинающие, (а в большинстве случаев ответные удары получают именно они), используют эзотерику в своих корыстных интересах, стараясь привлечь к себе деньги, власть, любовь, уважение или успех. Они выполняют ритуал, думая, что в результате получают все, о чем мечтают, но в ответ их «накрывает» ответным ударом. И причем так, что многие маги оказываются в больнице, вынужденные потом довольно долго лечить как физические, порой на уровне тяжелых болезней, так и психические травмы.

Главных причин для этого две:
- маг пытается получить нечто за счет других людей, к примеру – забрать чужое богатство, силу или здоровье;
- маг пытается получить то, чего он в действительности не хочет.

В первом случае его наказывают за то, что занявшись магией, он не смог укротить свои страсти, заставившие его рушить чужую жизнь. Во втором за то, что он пытается привлечь к себе то, что ему не нужно. На самом деле большинство из нас мечтает не о том, что сделает его умнее, чище или счастливее, т.к. большинство наших «желаний» и «целей» продиктованы установками социума, а не стремлениями нашей души.

Отводный удар, как наказание за отсутствие сил.

А один из законов магии гласит: приступать к любому ритуалу можно лишь в том случае, если в тебе есть запас сил, многократно превышающий те, что требуются для выполнения задуманного ритуала. Иначе все твои усилия будут подобны попыткам пробить бетонную стену при помощи струи воды, направленной из садового шланга – ничего кроме ответных брызг ты не получишь. А одно дело быть окаченным водой летом, и совеем другое – зимой! Подобное происходит по причине того, что реальность по своей структуре невероятно упруга. И потому, чтоб «пробить» - изменить ее – нужно быть действительно сильным. В любом ином случае ты получишь ответный удар, который будет ничем иным, как отражением твоей собственной силы, отправленной тебе обратно реальности, не пожелавшей подчиниться твоей воле

Ответный удар, как результат магических войн.

Такими обратными ударами обмениваются маги, принимающие участие в магической войне, причины возникновения которой для нас совершенно не важны. Но поскольку без примеров не обойтись, я приведу самый простой из них:
Некто, нарушив первое из правил, приведенных в этой статье, решил навести сглаз. Другой маг, к которому обратился сглаженный, снимает глаз. Поскольку энергия сглаза при этом никуда не девается, маг-исцелитель отправляет ее обратно магу-агрессору. При этом целитель-маг действует согласно второму закону, вкладывая в отправку все свои силы, чтоб преодолеть уже упомянутую упругость мира. В результате маг-агрессор получает ответный удар такой мощи, что теперь он очень сильно подумает, прежде чем снова наводить порчу или кому-либо вредить.

Ответный удар, в качестве платы за неправильные внутренние установки.

А речь идет не о неком внутреннем зле, алчности или немотивированной злобе, ставшей частью личности некоего «черного» мага, и приведшей его к получению удара в ответ. На деле в большинстве случаев причиной ответного удара является то, что мы сами считаем, что неминуемо получим его. И не важно, кто убедил нас в этом – книги, наши религиозные верования (к примеру: теории «о грехе» или «неминуемом кармическом наказании»). Стоит нам хоть на секунду поверить, что в наказание за любой ритуал мы получим непременный ответный удар, и мы обязательно получим его.

На самом деле каждый из нас обитает в реальности, действующей исключительно по тем законам, которые он придумает сам. И потому, решив получить ответный удар, вы его получаете. Тогда как другие эзотерики, проводящие те же ритуалы, но при этом настроившие себя на то, что результатом ритуалов станет усиление их магических сил, получение денег или здоровья, действительно получают здоровье, деньги и силу, а не ответный удар. Но лишь при условиях, что они не нарушают правил, о которых мы говорили с вами чуть выше.

Ответный удар от эгрегоров.

Его можно получить от эгрегора, которому в данный момент служит маг. Питающемуся энергией мага эгрегору, не то что не выгодно, а просто необходимо для выживания, чтобы маг всегда оставался в полном его подчинении. А поскольку почти всегда магия является попыткой обретения личной свободы, эгрегоры и бьют мага «по голове», чтоб тот сидел, и, простите за выражение, не рыпался. И речь идет не только об эгрегорах различных эзотерических школ, но и об эгрегорах религий и православия в том числе, об эгрегорах социума и общества (а современные социальные эгрегоры невероятно сильны). А порой даже об эгрегорах отдельной семьи, способных наказывать – отправлять ответный удар – на уровне бытовых неурядиц, материальных проблем, и различных сбоев в здоровье.

Так что как видите, почти всегда в том, что при проведении того или иного ритуала маг получает ответный удар, почти всегда виноват только один человек - сам маг, или нарушающий законы мира, или решивший заняться магией, толком не разобравшись ни в магии, ни в строении мира, ни в себе. А потому, несмотря на то, что ответный удар, как эзотерическое явление, действительно существует, с той же уверенностью я смело могу сказать, что никаких ответных ударов нет. Есть лишь результат неправильных мыслей и неправильных действий.

Ну а как преодолеть их, и о том, как избавиться от разрушительных последствий ответного удара, в следующий раз.

Пользуясь магической энергией для достижения своих целей, мало кто задумывается о возможности получения отката. Жертва может обнаружить вмешательство и нейтрализовать его. Что происходит с заказчиком после снятия порчи, какие бывают последствия для здоровья, об это стоит узнать заранее.

Суть отката

Во время магического ритуала происходят операции с энергией, насильно навязываются чувства, проблемы. Из-за ошибки или существуют последствия порчи для жертвы, но более сильный удар испытывает сам заказчик.

Откат - проявление «недовольства» магии на привораживаемом или том, кто наводит сглаз, полученное из-за невнимания, неискренности. Негативная энергия, направленная на жертву, не пропадает, она как бумеранг

Возобновить влияние можно, встретившись с привораживаемым и обменявшись с ним какими-либо предметами. Простое действо спровоцирует обмен энергией и запустит магическое влияние.

Опытные колдуны при исполнении ритуалов устанавливают защиту, оберегающую их от отката. Такая охрана иногда убирает возможность снять сглаз. Но самые сильные которые сделал профессионал, не всегда в силах выдержать возмущение магии.

Влияние на заказчика

Проводящий ритуал в процессе ее снятия на уровне ощущений. Настоящий откат может ударить не моментально, а через несколько лет. Его сила зависит от помыслов заказчика, его настоящих чувств и желаний.

Ответственность за наведенную порчу иногда затрагивает не только самого мага, но и его кровных родственников. В таких случаях за ошибки родителей отвечают дети, как люди, крепче всего связанные энергетически с проводящим обряд.

Жизненные неполадки

Почувствовав обрыв наведенного сглаза, тот, кто навел порчу, начинает бессознательно искать связь с жертвой любыми путями. Это происходит вследствие интуитивного желания заново воздействовать на человека. Последствия порчи для заказчика:

  • беспокойство;
  • потеря всего, что было получено вследствие проведения ритуала;
  • нарушение гармонии в семье;
  • ухудшение материального состояния.

Родовое проклятие

Снятая порча может стать причиной более серьезных неприятностей. Самое страшное, что может произойти - формирование родового проклятия у того, кто навел сглаз. Примеры таких воздействий:

  • серьезные болезни, преследующие родных;
  • наследственные нарушения психики.

Избавиться от греха предков поможет осознание подлого поступка, замаливание. Если есть возможность встретиться с теми, кто связан с привораживаемыми, и получить прощение от представителя семьи жертвы - это решит все проблемы, потому что так снимается проклятие на роду.

Проблемы третьего лица

Часто за помощью в наведении порчи обращаются к практикующему магу. Убранная порча может проявиться и на нем. Но профессионал быстро чувствует, когда сглаз пытаются снять, и принимает меры по возобновлению действия проклятия. Опытные специалисты всегда защищают себя, семью и жилище оберегами и амулетами, задерживающими действие отката и предупреждающими о нем.

Защита от отката

Иногда необходимость в наведении сглаза перевешивает страх последствий. Чтобы провести ритуал и не думать о том, как чувствует себя заказчик после снятия порчи, следует подготовиться и обзавестись защитными амулетами.

Первое, о чем нужно знать: не все магические обряды грозят откатами. Легкий обряд по обращению внимания, заговор на здоровье, создания подклада, охраняющего младенца - такие ритуалы помогут справиться с неурядицами на жизненном пути и не подвергнут того, кто их наводит, последствиям.

Но темные обряды, бинарные привороты, другая магия, направленная на подавление воли или ухудшающая здоровье, всегда влияют на заказчика и становятся причинами серьезных проблем. Проводить сложные привороты или насылать болезнь можно только в том случае, когда причиной служит искренняя любовь или необходимость мести за ужасный поступок жертвы.

Чтобы поставить легкую защиту, на которую способны даже люди, не занимающиеся магией, достаточно выбрать любимый предмет украшения и заговорить его. Здесь имеет место стихийный обряд:

  1. Человек зажимает кольцо или браслет в руках.
  2. Несколько минут держит в ладонях согревая.
  3. Закрыв глаза, просит о защите и снисхождении.
  4. Не выпускает из рук предмет, пока не почувствует тепло и приятное касание магии.

Когда человек сделал амулет и наделил его защитными свойствами, украшение никогда не снимается. Такой оберег поможет не только спастись от отката, но и убережет проводящего от нечистых сил и проблем в жизни.

Заключение

Магические обряды не только помогают людям улучшить качество жизни, но и грозят откатами тем, кто пытается злоупотребить силой. Таким людям следует остерегаться серьезных проблем.

Самые ужасные поступки вызывают родовые проклятия, которые могут веками досаждать семье. Перед совершением ритуала, всегда думают о последствиях, избегают ошибок и тщательно выполняют все пункты из инструкции.

Колдовство — будь то практика или владение магическими книгами, травами или зельями — преследовалось и каралось как нематериальное покушение на божественные основы самого общества. Среди восточных славян колдовство всегда считалось тяжким преступлением. Со времен Киевской Руси церковные законы осуждали колдовство и ведовство, назначая за них наказание от штрафов до сожжения. В 1227 году в Новгороде сожгли четырех колдунов за магические практики, а в 1411 году в Пскове на костре казнили двенадцать ведьм.

В Московской Руси суд над ведьмами вершили вместе церковь и государство. В 1551 году Стоглав связал колдовство с ересью, объявив, что колдуны, гадатели, астрологи и все другие, кто обращается к злоумышленным духам, будут отлучены от церкви и попадут «в опалу» от царя. Статью Уложения, карающую смертью злой умысел против здоровья царя, трактовали как говорящую о колдовстве. Григорий Котошихин писал, что Разбойный приказ расследовал случаи колдовства, черной магии и владения запрещенными книгами; за эти преступления мужчин сжигали, а женщин обезглавливали. Российский конфессионализационный проект середины XVII века включал в том числе указы против ведовства; в некоторых из них ведьм ставили в один ряд с ворами, грабителями и разбойниками, а в других колдовство рассматривалось как разврат и ересь. Наказание было страшным: по указу 1653 года ведьмы и их приспособления для предсказаний и сглаза должны быть сожжены, а дома снесены; в указе 1689 года повторились сожжение и обезглавливание за колдовство.

Обвинение в колдовстве часто появлялось в следствиях по другим уголовным делам. Правящая династия особенно внимательно относилась к этой опасности. Валери Кивельсон показала, что, когда при дворе было неспокойно или когда крестьян хватали за «непригожие слова» о самодержце, немедленно появлялось подозрение в колдовстве. Даже на протяжении «долгого» XVI века, от которого не сохранились судебные дела о колдовстве, мы встречаем много таких случаев. В присягах на верность правителю звучало обещание не использовать колдовство против царя. Знаменитый конфликт Ивана III с женой Софьей Палеолог в 1497 году вырос из страха, что она замышляла отравить его страшными зельями; нескольких женщин заподозрили в том, что они изготовили для нее ядовитое питье — их утопили ночью в Москве-реке. Соломонию Сабурову, отвергнутую жену Василия III, обвинили в том, что она обратилась к колдунам, чтобы забеременеть. Сохранились слухи, что Борис Годунов подозревал своих соперников Романовых в использовании колдовства против него. С другой стороны, ходили сплетни, что Лжедмитрий I околдовывал Русь даже после смерти, насылая мороз и голод. В 1643 году мужчину приговорили к смерти в огне за то, что он сглазил невесту царя Евдокию Лукьянову, а в 1676 году Милославские придумали обвинить в колдовстве своего главного соперника А. С. Матвеева. Такие же обвинения возникли в разгар кризиса престолонаследия 1682 года, когда Матвеев, Иван Михайлович Нарышкин и придворные европейские врачи были обвинены в использовании колдовства с целью навредить наследникам престола.

Судебная практика XVII века показывает одержимость Кремля поиском колдунов в своих рядах. В главе 6 мы рассматривали случай 1638 года, когда две придворные белошвейки обвинили друг друга в попытках околдовать царицу. Обвинения множились, пока в дело не оказались вовлечены около десяти женщин. Они пережили несколько испытаний пыткой и допросами, но ни одна не была признана виновной настолько, чтобы заслужить смерть, большинство из них отправилось в ссылку. Р. Згута подробно разбирает и другие случаи поисков колдунов в Кремле: в 1635 году служанку с мужем сослали в Казань вместе с женщиной, обвиненной в колдовстве, и ее мужем, а в 1640-х годах было следствие по делу мужчины, который в тюрьме хвастался, что собирался околдовать царицу.

Даже когда царская семья не была замешана в дело напрямую, обвинение в колдовстве оставалось очень тяжелым. В. Кивельсон, И. Левин и другие доказали, что в большинстве дел о колдовстве речь шла о неудачном лечении, а не о договоре с дьяволом, о чем чаще тревожилось западное христианство. Возможно, по этой причине массовая охота за ведьмами, бушевавшая в Европе весь XVI век, практически обошла Россию стороной. С единичными случаями разбирались как с уголовными преступлениями, когда соседи обвиняли соседей, а родня — родню в сглазе и причинении смерти, болезни, бесплодия и т. п.

Что касается приговоров, лишь малая часть обвиненных ведьм были казнены. В. Кивельсон, обработавшая больше двухсот случаев, считает, что казнили десять процентов. Р. Згута дал такую же оценку для сорока семи дел; оба исследователя работали с материалом XVII века. Оставшиеся 90% заканчивались, так же как другие уголовные дела, разными наказаниями в зависимости от тяжести вины.

Ведьм в Москве казнили так же, как в Европе, — сожжением, опираясь на библейское изречение (Ин. 15:16): «Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают». Огонь полностью уничтожал силу злого духа, воплощенную в ведьме. В остальном эти казни совершались по тому же шаблону, что кары за обычную уголовщину. Например, в 1647 году шацкому воеводе было приказано казнить мужа и жену, которых признали виновными в колдовстве. Он должен был пригласить к ним священника и приказать причаститься должным образом, хотя в указе не уточняется, какой срок был отведен осужденным на покаяние. Затем он должен был отвезти их на городскую площадь, объявить им и собравшейся толпе их святотатственные преступления и сжечь их в срубе, «оболокши соломою». В 1676 году сокольский воевода получил схожее распоряжение: казнить пушкаря с женой за отравление людей волшебными корнями: им должны были предоставить священника и затем казнить в торговый день перед толпой, сжечь вместе со злыми корнями и травами. Воевода получил приказ 29 октября и провел казнь шесть дней спустя, 3 ноября. Заметим, что в обоих случаях приговоренным дозволили духовное утешение, и, если бы от их тел не остался один пепел, их, возможно, похоронили бы по-христиански. Отлучение от церкви было редким и позорным наказанием.

Указы середины XVII века требовали, чтобы сжигались и предметы черной магии, и колдуны, которые ими пользовались. В 1628 году, когда в Нижнем Новгороде у монастырского дьякона нашли книги для гаданий, книги сожгли, а дьякона по меньшей мере год держали в заключении в монастыре, отлучив от таинств. Адам Олеарий рассказывает о случае, когда русские обвинили двух иноземцев в колдовстве на том основании, что у них были скелет и череп, не понимая, что иностранцы пользовались ими для нужд ремесла: один был врач, а второй — художник. Олеарий сообщает, что люди эти отделались порицанием, «а скелет перетащили через Москву-реку и сожгли».

Не всех осужденных и приговоренных колдунов сжигали. В 1656 году в городе Лухе разгорелась уникальная охота на ведьм: четверых обвиненных в колдовстве мужчин обезглавили, а осужденную женщину заживо закопали в землю. В других случаях наказание могло принимать формы необычных телесных увечий: например, в 1648 году белевский помещик сдал властям своего крестьянина с уликой — заклинанием, написанным на бумажке. Крестьянин показал, что ни разу его не использовал, но все равно его признали виновным в колдовстве. Приговор: «воровское письмо» сжечь у него на спине, а затем высечь его кнутом, «чтоб вперед неповадно было таким воровским заговором учитца и писать». В подобном деле 1694 года осужденного приговорили к такой же каре.

Эти казни, как и в случае других преступлений, могли быть отменены по милости царя. Так в 1647 году смертный приговор мужчине, который советовался с ворожеей, был заменен на сечение кнутом на рыночной площади. Саму же гадалку, пережившую три сеанса пытки, казнили, невзирая на преклонные годы. В 1689 году стольник Андрей Ильич Безобразов, замешанный в деле Федора Шакловитого, был обвинен в том, что среди своих крестьян искал целителей, чтобы околдовать царя Петра и его мать. Суд закончился несколькими приговорами: в день казни 8 января 1690 года Безобразова обезглавили на Красной площади, а два целителя были признаны виновными в колдовстве и сожжены вместе с мешками своих трав и зелий «на Болоте», через реку от Кремля. Жену Безобразова приговорили к пострижению в монахини за то, что не донесла о заговоре мужа, а четверо людей Безобразова были биты кнутом и сосланы в Сибирь. Один заговорщик, Ивашка Щербачев, был театрально помилован на месте казни (приговор заменили на кнут и ссылку в Сибирь), а еще трех второстепенных участников помиловали, отменив приговор к ссылке.

Куда строже колдовство преследовали в XVIII веке, когда Петр I ввел европейскую идею сатанизма. Артикул воинский 1715 года, опираясь на шведские военные законы, включил «черную магию» и сожительство с дьяволом в первую главу — их полагалось карать смертью через сожжение или через прогон сквозь строй. В XVIII веке Церковь активно преследовала колдовство, но постепенно закон начал видеть в нем мошенничество и суеверие, а не преступление против религии. В екатерининское время колдовство уже не судили как уголовное преступление. Напротив, в XVII веке колдовство заслуживало более публичного и жестокого способа казни, чем уголовные преступления. То же касается религиозного отступничества.

Купить полную книгу Коллманн Н. Ш. Преступление и наказание в России раннего Нового времени / Нэнси Шилдс Коллманн; пер. с англ. П. И. Прудовского (Введение, гл. 1, 4, 5, 7, 9 — 14, 16, Заключение) при участии М. С. Меньшиковой (гл. 6, 8, 14, 15), А. В. Воробьева (гл. 1 — 5), Е. А. Кирьяновой (гл. 14, 18), Е. Г. Домниной (гл. 17); науч. ред. А. Б. Каменский. — М.: Новое литературное обозрение, 2016.

В исследовании профессора истории Стэнфордского университета (США) Нэнси Коллманн анализируется практика применения уголовного права в России в XVII - начале XVIII века. Буква закона сравнивается в книге с его применением в судебной практике . Судебные дела раскрывают повседневную жизнь людей и сообществ, их отношения с государством. Автор помещает Россию в компаративный контекст раннемодерной Европы и приходит к выводу, что в течение московского периода и в петровское время Россия обладала судебной культурой, во многом сопоставимой с судебной культурой ряда стран Европы.

Представляем вашему вниманию главу из книги Нэнси Коллманн «Преступление и наказание в России раннего Нового времени» из серии Historia Rossica.

Колдовство — будь то практика или владение магическими книгами, травами или зельями — преследовалось и каралось как нематериальное покушение на божественные основы самого общества. Среди восточных славян колдовство всегда считалось тяжким преступлением. Со времен Киевской Руси церковные законы осуждали колдовство и ведовство, назначая за них наказание от штрафов до сожжения. В 1227 году в Новгороде сожгли четырех колдунов за магические практики, а в 1411 году в Пскове на костре казнили двенадцать ведьм.

В Московской Руси суд над ведьмами вершили вместе церковь и государство. В 1551 году Стоглав связал колдовство с ересью, объявив, что колдуны, гадатели, астрологи и все другие, кто обращается к злоумышленным духам, будут отлучены от церкви и попадут «в опалу» от царя. Статью Уложения, карающую смертью злой умысел против здоровья царя, трактовали как говорящую о колдовстве. Григорий Котошихин писал, что Разбойный приказ расследовал случаи колдовства, черной магии и владения запрещенными книгами; за эти преступления мужчин сжигали, а женщин обезглавливали. Российский конфессионализационный проект середины XVII века включал в том числе указы против ведовства; в некоторых из них ведьм ставили в один ряд с ворами, грабителями и разбойниками, а в других колдовство рассматривалось как разврат и ересь. Наказание было страшным: по указу 1653 года ведьмы и их приспособления для предсказаний и сглаза должны быть сожжены, а дома снесены; в указе 1689 года повторились сожжение и обезглавливание за колдовство.

Обвинение в колдовстве часто появлялось в следствиях по другим уголовным делам. Правящая династия особенно внимательно относилась к этой опасности. Валери Кивельсон показала, что, когда при дворе было неспокойно или когда крестьян хватали за «непригожие слова» о самодержце, немедленно появлялось подозрение в колдовстве. Даже на протяжении «долгого» XVI века, от которого не сохранились судебные дела о колдовстве, мы встречаем много таких случаев. В присягах на верность правителю звучало обещание не использовать колдовство против царя. Знаменитый конфликт Ивана III с женой Софьей Палеолог в 1497 году вырос из страха, что она замышляла отравить его страшными зельями; нескольких женщин заподозрили в том, что они изготовили для нее ядовитое питье — их утопили ночью в Москве-реке. Соломонию Сабурову, отвергнутую жену Василия III, обвинили в том, что она обратилась к колдунам, чтобы забеременеть. Сохранились слухи, что Борис Годунов подозревал своих соперников Романовых в использовании колдовства против него. С другой стороны, ходили сплетни, что Лжедмитрий I околдовывал Русь даже после смерти, насылая мороз и голод. В 1643 году мужчину приговорили к смерти в огне за то, что он сглазил невесту царя Евдокию Лукьянову, а в 1676 году Милославские придумали обвинить в колдовстве своего главного соперника А. С. Матвеева. Такие же обвинения возникли в разгар кризиса престолонаследия 1682 года, когда Матвеев, Иван Михайлович Нарышкин и придворные европейские врачи были обвинены в использовании колдовства с целью навредить наследникам престола.

Судебная практика XVII века показывает одержимость Кремля поиском колдунов в своих рядах. В главе 6 мы рассматривали случай 1638 года, когда две придворные белошвейки обвинили друг друга в попытках околдовать царицу. Обвинения множились, пока в дело не оказались вовлечены около десяти женщин. Они пережили несколько испытаний пыткой и допросами, но ни одна не была признана виновной настолько, чтобы заслужить смерть, большинство из них отправилось в ссылку. Р. Згута подробно разбирает и другие случаи поисков колдунов в Кремле: в 1635 году служанку с мужем сослали в Казань вместе с женщиной, обвиненной в колдовстве, и ее мужем, а в 1640-х годах было следствие по делу мужчины, который в тюрьме хвастался, что собирался околдовать царицу.

Даже когда царская семья не была замешана в дело напрямую, обвинение в колдовстве оставалось очень тяжелым. В. Кивельсон, И. Левин и другие доказали, что в большинстве дел о колдовстве речь шла о неудачном лечении, а не о договоре с дьяволом, о чем чаще тревожилось западное христианство. Возможно, по этой причине массовая охота за ведьмами, бушевавшая в Европе весь XVI век, практически обошла Россию стороной. С единичными случаями разбирались как с уголовными преступлениями, когда соседи обвиняли соседей, а родня — родню в сглазе и причинении смерти, болезни, бесплодия и т. п.

Что касается приговоров, лишь малая часть обвиненных ведьм были казнены. В. Кивельсон, обработавшая больше двухсот случаев, считает, что казнили десять процентов. Р. Згута дал такую же оценку для сорока семи дел; оба исследователя работали с материалом XVII века. Оставшиеся 90% заканчивались, так же как другие уголовные дела, разными наказаниями в зависимости от тяжести вины.

Ведьм в Москве казнили так же, как в Европе, — сожжением, опираясь на библейское изречение (Ин. 15:16): «Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают». Огонь полностью уничтожал силу злого духа, воплощенную в ведьме. В остальном эти казни совершались по тому же шаблону, что кары за обычную уголовщину. Например, в 1647 году шацкому воеводе было приказано казнить мужа и жену, которых признали виновными в колдовстве. Он должен был пригласить к ним священника и приказать причаститься должным образом, хотя в указе не уточняется, какой срок был отведен осужденным на покаяние. Затем он должен был отвезти их на городскую площадь, объявить им и собравшейся толпе их святотатственные преступления и сжечь их в срубе, «оболокши соломою». В 1676 году сокольский воевода получил схожее распоряжение: казнить пушкаря с женой за отравление людей волшебными корнями: им должны были предоставить священника и затем казнить в торговый день перед толпой, сжечь вместе со злыми корнями и травами. Воевода получил приказ 29 октября и провел казнь шесть дней спустя, 3 ноября. Заметим, что в обоих случаях приговоренным дозволили духовное утешение, и, если бы от их тел не остался один пепел, их, возможно, похоронили бы по-христиански. Отлучение от церкви было редким и позорным наказанием.

Указы середины XVII века требовали, чтобы сжигались и предметы черной магии, и колдуны, которые ими пользовались. В 1628 году, когда в Нижнем Новгороде у монастырского дьякона нашли книги для гаданий, книги сожгли, а дьякона по меньшей мере год держали в заключении в монастыре, отлучив от таинств. Адам Олеарий рассказывает о случае, когда русские обвинили двух иноземцев в колдовстве на том основании, что у них были скелет и череп, не понимая, что иностранцы пользовались ими для нужд ремесла: один был врач, а второй — художник. Олеарий сообщает, что люди эти отделались порицанием, «а скелет перетащили через Москву-реку и сожгли».

Не всех осужденных и приговоренных колдунов сжигали. В 1656 году в городе Лухе разгорелась уникальная охота на ведьм: четверых обвиненных в колдовстве мужчин обезглавили, а осужденную женщину заживо закопали в землю. В других случаях наказание могло принимать формы необычных телесных увечий: например, в 1648 году белевский помещик сдал властям своего крестьянина с уликой — заклинанием, написанным на бумажке. Крестьянин показал, что ни разу его не использовал, но все равно его признали виновным в колдовстве. Приговор: «воровское письмо» сжечь у него на спине, а затем высечь его кнутом, «чтоб вперед неповадно было таким воровским заговором учитца и писать». В подобном деле 1694 года осужденного приговорили к такой же каре.

Эти казни, как и в случае других преступлений, могли быть отменены по милости царя. Так в 1647 году смертный приговор мужчине, который советовался с ворожеей, был заменен на сечение кнутом на рыночной площади. Саму же гадалку, пережившую три сеанса пытки, казнили, невзирая на преклонные годы. В 1689 году стольник Андрей Ильич Безобразов, замешанный в деле Федора Шакловитого, был обвинен в том, что среди своих крестьян искал целителей, чтобы околдовать царя Петра и его мать. Суд закончился несколькими приговорами: в день казни 8 января 1690 года Безобразова обезглавили на Красной площади, а два целителя были признаны виновными в колдовстве и сожжены вместе с мешками своих трав и зелий «на Болоте», через реку от Кремля. Жену Безобразова приговорили к пострижению в монахини за то, что не донесла о заговоре мужа, а четверо людей Безобразова были биты кнутом и сосланы в Сибирь. Один заговорщик, Ивашка Щербачев, был театрально помилован на месте казни (приговор заменили на кнут и ссылку в Сибирь), а еще трех второстепенных участников помиловали, отменив приговор к ссылке.

Куда строже колдовство преследовали в XVIII веке, когда Петр I ввел европейскую идею сатанизма. Артикул воинский 1715 года, опираясь на шведские военные законы, включил «черную магию» и сожительство с дьяволом в первую главу — их полагалось карать смертью через сожжение или через прогон сквозь строй. В XVIII веке Церковь активно преследовала колдовство, но постепенно закон начал видеть в нем мошенничество и суеверие, а не преступление против религии. В екатерининское время колдовство уже не судили как уголовное преступление. Напротив, в XVII веке колдовство заслуживало более публичного и жестокого способа казни, чем уголовные преступления. То же касается религиозного отступничества.

Купить полную книгу Коллманн Н. Ш. Преступление и наказание в России раннего Нового времени / Нэнси Шилдс Коллманн; пер. с англ. П. И. Прудовского (Введение, гл. 1, 4, 5, 7, 9 — 14, 16, Заключение) при участии М. С. Меньшиковой (гл. 6, 8, 14, 15), А. В. Воробьева (гл. 1 — 5), Е. А. Кирьяновой (гл. 14, 18), Е. Г. Домниной (гл. 17); науч. ред. А. Б. Каменский. — М.: Новое литературное обозрение, 2016.

10 фактов, которые вы могли не знать о Ричарде Никсоне